– Джохар, как сейчас складывается ситуация? Оказывается ли на вас давление в связи с вашим скандальным постом?

– Должно пройти заседание Республиканской коллегии адвокатов, на котором рассмотрят мой вопрос. Кстати, по отношению к коллегиям я не являюсь подчиненным, председатели Республиканской и городской коллегий не являются моими руководителями, у адвокатов нет руководства.

Я думаю, что мои коллеги не должны поддержать предложение о привлечении меня к дисциплинарной ответственности, так как ряд членов президиума Республиканской коллегии адвокатов высказались в мою защиту в соцсети «Фэйсбук», потому что с ними это предложение не согласовывалось. То есть это заявление исходит исключительно от руководства коллегии. Дело в том, что коллегия – коллегиальный орган управления, и республиканская организация должна согласовывать решения с 17 региональными филиалами.

Сама по себе, эта ситуация уникальная для профессиональной ассоциации, коей является коллегия адвокатов: ее руководитель идет войной на адвокатов, вместо защиты. Эта ситуация уникальная не только для Казахстана, но и по мировым меркам.

– В заявлении Республиканской коллегии адвокатов предлагается рассмотреть вопрос о дисциплинарной ответственности, а не о лишении лицензии. Получается, что ситуация не столь критична?

– Как не критично? Главный адвокат страны говорит о том, что я больше не должен работать адвокатом, обращается в дисциплинарную комиссию адвокатов Алматы. В заявлении есть формулировка, что «такое поведение не может совмещаться с адвокатской деятельностью». Если комиссия примет решение поддержать руководителя, то я не смогу работать адвокатом вообще, в суд ходить не смогу, дается пожизненная дисквалификация.

– Не изменили ли Вы сейчас свое мнение о законности или незаконности переименования Астаны? Ведь представители различных госорганов принялись через СМИ разъяснять законность переименования…

– Нет, я не могу поменять свое мнение. Я знал эти пояснения, не я же первый поднял этот вопрос о переименовании столицы, и до моего поста уже какие-то публичные оправдания шли со стороны Министерства юстиции и других госорганов. Тем не менее, я уверен в своей правоте – переименование столицы не согласуется с некоторыми нормами законов.

– Сейчас в Казахстане бум переименований, предлагается наречь новыми именами и другие города. Недавно озвучили инициативу переименования Петропавловска, Павлодара, Семея. Ваше отношение к этому?

– Да, я читал информацию о том, что Петропавловск и Павлодар предложили переименовать в Абылай хана и Керей хана, а Семей – в город имени Алихана Букейханова. Я критически отношусь к таким переименованиям. Я хотел бы, поскольку я сам уроженец Семипалатинска, чтобы не только оставили Семей, но и вернули прежнее название –Семипалатинск. При всем моем уважении к «Алаш Орде» и к персоне этого деятеля, я бы не хотел, чтобы мой родной город носил его имя. Потому что это не имеет под собой никаких оснований. По поводу других городов у меня четкой позиции нет, я юрист и привык оперировать нормами закона.

– Кстати, о законности. В одном из своих постов в соцсети «Фэйсбук» вы сообщили о том, что Следственный суд г.Алматы конфисковал имущество ваших подзащитных, и это, по вашему мнению, незаконно. Следственные суды – достаточно новое явление для казахстанской судебной практики. Нужен ли нам этот институт или их содержание – лишняя нагрузка на бюджет страны?

– Конечно, следственные суды в Казахстане необходимы. Большое позитивное явление, что появились специализированные, следственные суды. Это, безусловно, шаг вперед, это усиление специализации судей и повышение их профессионализма. Чуть ранее следственные судьи работали в районных судах, сейчас создали отдельный суд и все следственные судьи собрались в одном здании.

Институт следственных судов – здорово, я считаю. Поскольку у нас очень сильно страдает судебный контроль за решениями и действиями органов уголовного преследования, полиции, в первую очередь. У нас, к сожалению, с давних пор судейский контроль подменялся прокурорским контролем. Но это методологически неверно, так как прокуратура сама является органом уголовного преследования. Например, когда адвокаты жалуются прокурору на действия полиции – не совсем нормальная ситуация, так как все подобные жалобы должен разбирать следственный суд.

Но само по себе создание следственного суда – не гарантия качества, должен быть сильный контроль. И именно он может обеспечить порядок, чтобы законность на стадии досудебного расследования была соблюдена. Если будет законность в ходе следствия, то ряд заказных, «состряпанных» дел будут просто разваливаться, при принципиальной позиции следствия. К сведению, у нас, в силу гуманизации законодательства, стало меньше уголовных дел, меньше стали регистрировать преступлений. В целом, тенденция снижения официального уровня преступности есть. Это позитивное явление.

–Вопрос, касающийся каждого – всеобщее налоговое декларирование граждан, которое должно стартовать в Казахстане с 2020 года. Но, как вы знаете, новое правительство начало с послаблений – Минфин предложил переходить на всеобщее декларирование поэтапно, в течение пяти лет. Большинство обывателей против налогового декларирования. А вы за или против?

– Насколько я понимаю, срок внедрения всеобщего налогового декларирования будут откладывать, я не вдавался в официальные нюансы. Предполагаю, что его снова отложат, не в первый раз переносят сроки. И в таком случае я расстроюсь, так как я давно выступаю за введение всеобщего декларирования. Не могу подтвердить свою позицию с экономической точки зрения, поскольку не являюсь финансистом, но уверен: декларирование нам необходимо, поскольку это будет большой шаг в борьбе с коррупцией.

Любой гражданин должен объяснять: откуда у него доходы, имущество, которые не соответствуют его заявляемым доходам? Такая практика поможет эффективно взыскивать долги, те же алименты.

В качестве примера можно привести Норвегию, где все доходы граждан вообще находятся в публичном доступе! Любой может посмотреть и узнать, сколько зарабатывает его сосед, коллега, родственник или бывший супруг. Лично для меня внедрение налогового декларирования – не проблема, я свои доходы итак декларирую, как адвокат. И я не могу иметь никаких других доходов, кроме как от адвокатской деятельности, так как закон запрещает адвокатам заниматься бизнесом.

– Какие проблемы есть у казахстанской адвокатуры?

– Основная проблема – вмешательство властей, и руководство профессиональных коллегий нам навязано. И поэтому наша республиканская коллегия зачастую не защищает, а наоборот, подавляет адвокатов. На сегодня это проблема № 1. У нас всегда были известные проблемы разного толка – в полицию не всегда можем попасть к задержанным, адвокатов слабо слушают в суде, малое количество оправдательных приговоров и т.д. Но наша внутренняя организационная проблема становится для нас глобальной. Она неожиданна для нас и принимает угрожающую тенденцию. Если раньше коллегия хоть немного поддерживала нас, то теперь мы наоборот, получаем «нож в спину».

– Вернемся к вашему вопросу. В случае неблагоприятного исхода, будете ли вы бороться, чтобы вернуть лицензию адвоката?

– Если меня лишат лицензии, то, скорее всего, я уйду в правозащитную деятельность. И, наверное, буду зарабатывать себе на жизнь блогерством, в том числе. Без хлеба не останусь.

– Что может сделать общественность для вашей поддержки?

– Мне вполне достаточно выступлений в соцсетях и публикаций в СМИ.

Р.S. На данный момент неизвестно, чем закончилось разбирательство вокруг Д.Утебекова. На сайтах Республиканской и Алматинской городской коллегий адвокатов официальной информации по данному поводу нет, а имя Д.Утебекова по-прежнему значится в списке адвокатов коллегии. Хочется надеяться, что адвокат Джохар Утебеков и далее будет значиться в реестрах адвокатского сообщества, как действующий и профессиональный адвокат.