Мы же обратились к своему коллеге из мира масс-медиа Джанибеку СУЛЕЕВУ, участнику вышеописанного Круглого стола поделиться мнением о рассматривавшемся предмете.

- Джанибек Азатович, а в чем была, так сказать, глобальная цель?

- Прежде я хотел бы сказать, что организаторы провели очень мощное мероприятие, по именам. По тому уровню дискуссии чему я был свидетелем, я с большой радостью буду теперь посещать Круглые стола именно IWEP. Целью же этого собрания, как определили ее организаторы, это «рассмотрение состояния исторической памяти в Казахстане, определить вызовы и трудности на пути популяризации культурного наследия Казахстана, его объективной оценки в глобальной истории».

- Устроители Круглого стола, чтобы получить какие-то данные, какой-то результат в своем информационном письме сформулировали несколько вопросов… Вы можете сами на них ответить?

- Да! Хотя на самом-то КС в окружении монстров «тяжелого рока», вроде Жулдыза Абылхожина, Аунара Галиева что-то говорить самому было тяжело, я не осмелился…

- Ну тогда начнем. А сами вы бы как ответили на первый вопрос: каким образом планируется конструирование исторической памяти?

- Как мне кажется, конструирование исторической памяти – это процесс многогранный и очень важный для будущности нашей государственности. Каким он должен быть и какой он есть на самом деле – вопрос вопросов. Пока, с моей точки зрения, здесь больше проблем, чем решений. Почему? Да хотя бы потому, что за все эти годы мы даже близко не смогли подойти к тому, что называется концептуальным переосмыслением базовых принципов национальной истории. Все, что до сих пор на этом направлении было сделано и делается, есть не более, чем калька старых (читай, советских подходов).

О чем можно вести речь, если даже по ключевым событиям так называемого советского периода отечественной истории мы не смогли выработать новых подходов. А фактически мы здесь топчемся на месте, идя в фарватере российской историографии. Это касается таких вопросов, как Ашаршылык, коллективизация, индустриализация, освоение целины. Единственная тема, по которой мы смогли проявить политическую волю – это полигоны и результаты деятельности на нашей территории советского военно-промышленного комплекса.

Но этого пока однозначно мало… И если мы хотим состояться как подлинно суверенная страна, нам надо как можно быстрее приступать к этому процессу. Пока же больше слов, чем дел. Да и дела наши все упираются в базовые статьи главы государства. А те, кто прежде всего должен заниматься процессом конструирования этой самой исторической памяти – ученые-историки – больше заняты идеологическим обслуживанием запросов (интересов) власти. Об этом впрочем сами уважаемые историки на Круглом столе так, полунамеками, все-таки об этом говорили… И пока такое положение вещей будет сохраняться, воз проблем исторической науки так и будет стоять на месте. А как без этого конструировать историческую память невозможно. Идеологические симулякры создаваться будут, но все это не более, чем временные вещи, не имеющий к исторической памяти никакого отношения.

- А каков на ваш взгляд опыт составления политик памяти в новых независимых государствах на постсоветском пространстве?

- Да никакой. Он либо конфронтационный, как у украинцев. Либо конформистский, как у нас. Вот и весь сказ. Единственное исключение – это Татарстан с его попытками через восстановление этой самой исторической памяти ускорить процесс национальной самоидентификации.

- Какова ситуация с исторической памятью в Казахстане? Как она трансформируется в новых условиях?

- Фактически никакой, если не считать статьи президента Назарбаева. Но все они являются программными и не могут заменить всю последующую работу, которую должны проводить гражданские историки. А откуда ей взяться, если головная структура – Институт истории и этнологии МОН РК практически уничтожен?

- Какие шаги нужны, чтобы реализуемая политика памяти помогла укрепить государственную идентичность?

- Вернуть прежний статус исторической науке Казахстана в формате академических исследований. А для этого просто необходимо освободить ее от идеологических нагрузок в виде обслуживания разовых заказов власти. Этим должны заниматься идеологические структуры, а научные учреждения должны погрузиться в процесс научного поиска и теоретического переосмысления пройденного нашей страной пути, начиная хотя бы с эпохи Джанибека и Керея.

Особый вопрос – советский период. Пока не начнется его концептуальное и коренное переосмысление, без всяких оглядок на кого бы то ни было, ни от какой исторической памяти вести речь невозможно.

Каково состояние исследований и других проектов, направленных на популяризацию истории Великой Степи?

- Опять же, кроме программных статей президента и его же книг, ничего предъявить не представляется возможным. Фундаментальных монографий нет, теоретических разработок нет, а значит, нет той необходимой совокупности интеллектуальной концентрации (читай, мощи), без которой нет, и никогда не будет национальной, базирующейся на необходимом общественном консенсусе, исторической памяти.