Я хотела бы рассказать о проблеме государства, которое не уделяет должного внимания и не следит за теми, кто находится под его контролем. Законы и Конституция Казахстана гарантирует нам охрану здоровья и получение гарантированного объёма медицинской помощи. Но оказалось, что не всем и не везде. Я имею ввиду следственные изоляторы, тюрьмы, армию, полицейские участки. Ведь не в первый раз мы слышим о криках помощи от тех, кто там находится: нет должного питания, нет лекарств, нет врачей, не оказывают необходимую медицинскую помощь. А чтобы вывезти больного для осмотра профильных врачей в городскую поликлинику, нужны множественные бюрократические согласования на всех уровнях, поэтому надзирателю легче просто игнорировать мольбы о помощи и отказать в медицинском осмотре.
Вспоминаю, как я сама сидела в Специализированном приёмнике для арестованных по административным делам. У меня воспалился коренной зуб, боли были адские. Я просила каждый день осмотр врача и болеутоляющие лекарства. Фельдшер СИЗО сказала, что в ее аптеке нет таких лекарств, но может их по своей доброте купить на мои деньги. А так как деньги и всё остальное у меня конфисковали при поступлении под арест, то я была вынуждена с этой адской болью жить 3 дня. Писала заявления, просила дать лекарства, требовала прокурора. Тишина. Потом не выдержала и поставила ультиматум: либо мне лечат зуб, либо я объявляю голодовку. Сработало. На следующий день меня даже вывезли к врачу в город. Может быть, помог мой статус известного правозащитника, потому что в других случаях заявление о голодовке фиксируют, а протестующего изолируют переводом в карцер. А там его никто не услышит и никто не поможет, хоть умри.
Все это я пишу вот по какому поводу: мне прислали справку о состоянии здоровья заключенного Макса Бокаева. У него обострилась и активно развивается латентная форма Гепатита С. Проконсультировалась с врачами, комментарии оказались тревожными: срочно нужно лечение. Макс Бокаев сидит в следственном изоляторе в г.Атырау уже третий месяц. Его и Талгата Аянова обвиняют в разжигании социальной и национальной розни, весьма нынче модная политическая статья, которая заключается в участии и проведении мирного митинга В Атырау против продажи и аренды земли иностранцам. Но сейчас не об этом.
Вчера был суд, рассматривавший меру пресечения арестованных Макса и Талгата. Адвокат Макса просила суд на основании справки из медицинского учреждения перевести его под домашний арест, чтобы Макс мог получить лечение, которое ему необходимо. Суд отказал. А ведь в данном случае суд представляет государство, которое обязано охранять здоровье подопечного. Понимает ли судья, что жизнь арестованного М.Бокаева с такими показателями анализов серьёзно подвергается опасности?
Обвинения комитета национальной безопасности в разжигании социальной и национальной розни участием в митингах за землю вызывают у общества недоверие. Ещё больше подрывает авторитет государства - игнорирование здоровья Макса, что порождает негативное отношение общества. Мы все знаем и видим, что Макс серьёзно болен, сильно худеет и ему нужно лечение, в котором, в данный момент, государство отказывает! Получается, государство не отвечает за жизнь и здоровье тех, кто оказался поневоле в следственном изоляторе? Человек еще не был осужден, а его уже ограничивают в праве за здоровье и жизнь! Вспомним историю Максата Досмагамбетова из Атырау, жизнь которого до сих пор спасают нефтяники всего Западного региона. Ему тоже не оказали вовремя медицинскую помощь в СИЗО, когда его избивали на допросах, а потом в колонии, где у него гнили кости от полученных травм на лице, пока не начались необратимые процессы, а болезнь не перешла в онкологическую стадию…
А что творится в казахстанских колониях? Там заключенные занимаются самолечением и выживанием. Ни о какой надлежащей медицинской помощи говорить не приходится. Если нет родственников и друзей, которые привезти лекарства, обратиться с письмами руководству в Министерство внутренних дел, поднять шум, обратиться к прессе, сам осужденный не осмелится требовать надлежащий медицинский уход и лечение. Потому что это только создаст ему проблемы и вероятность получить взыскание или перевод в строгие условия содержания, а чаще вообще в карцер, чтобы не жаловался.
Почти такая же картина в армии. Мы боимся детей отправлять в армию, потому что есть опасность потерять их. Матери отдают своих детей на службу государству, надеясь, что солдатская жизнь закалит его, сделает мужественным, дисциплинированным и ответственным патриотом своей страны, которая будет заботится о его жизни и здоровье. Не на войну же отправляют детей, а на службу в армию. Но случаев, когда домой возвращаются солдаты-инвалиды или цинковый гроб, становится все больше. И при этом никто не несет ответственности за смерть солдата, государство с легкостью все списывает на ошибки при учениях самого солдата или дедовщину. Вопрос о гарантиях государства за жизнь тех, кого оно берет под свою опеку, пожизненных компенсаций за смерть сына, никто не поднимает вопрос.
Каждый день в интернете мы читаем сотни историй, которые рассказывают о пытках в полицейских участках, осуждении невиновных по сфабрикованным делам, несправедливых судах, в которых страдают невинные люди, чиновниках, которые обманули простых граждан при распределении квартир, земли, ищут защиты при долевом строительстве и гибели сыновей в армии и в заключении.
Наше государство не даёт чувство защищённости своим гражданам, словно мачеха равнодушно взирая на страдания людей. Мы не можем добиться наказания виновных. Мы не можем достучаться до тех, кто принимает решения. Когда для государство народ, граждане станут самой большей ценностью для существования?
