Только 11 депутатов нового мажилиса парламента из 107 не стали голосовать за доверие нынешнему правительству. Остальные решили даже не обсуждать этот вопрос.

Голосуй, не проверяя?
На первом же своем заседании мажилис блеснул своим отношением к социально-экономической политике государства. По Конституции, премьер-министр ставит перед депутатами вновь избранной нижней палаты вопрос о доверии правительству. Если доверяют – кабмин продолжает работать. Если нет – правительство подает в отставку, и дальше уже его судьбу решает президент.

Доверие, понятное дело, касается не личностей членов правительства, а той социально-экономической политики, которую они проводят, и тех действий, которые они предлагают. И такие вопросы, как было сказано в одном хорошем фильме, «с кондачка не решаются».
Но, как оказалось, у нас решаются. Мажилисмены, только что принесшие присягу, так, видимо, расчувствовались, что решили поставить вопрос о доверии правительству на голосование… без обсуждения. Честно говоря, само это сочетание слов даже в голове не укладывается. Как можно делать выводы о доверии исполнительной власти, даже не попытавшись оценить то, что она уже сделала, и то, что предлагает сделать? Что тогда выносится на голосование?

Ведь доверие правительству – это вопрос не уровня ромашки «любит – не любит», он требует подробного отчета кабмина, глубокого анализа. Речь-то идет об интересах миллионов людей, а не 107 депутатов. Конституция не требует, чтобы мажилис рассмотрел вопрос о доверии правительству за один день. Никто не мешал подойти к этому вопросу более ответственно.

Тем более что на открытии сессии парламента выступал глава государства и отметил, что депутатам предстоит работать в особенно трудных условиях, на дворе сейчас кризис.
Стало быть, требуется совсем иная социально-экономическая политика. Прежняя, когда мы просто «пилили» сырьевые доходы, уже не работает. А что взамен? Этот вопрос и должен был задать парламент, чтобы понять, чего хочет правительство, и можно ли доверять такой политике. Но ни премьер не стал рассказывать о своих планах, ни депутаты не стали ими интересоваться. И вполне резонно появляется вопрос: а в курсе ли они нынешней ситуации? В курсе ли они, что тенге обесценился вдвое, а ВВП на душу населения и средняя зарплата вернулись к уровню 2007 года, когда Карим Масимов впервые стал премьер-министром?

Понятно, что во всем виноват проклятый глобальный кризис и цены на нефть, обрушенные заокеанскими капиталистами. Но президент еще давно требовал менять структуру экономики, чтобы снизить зависимость от сырья. И нынешний глава кабинета министров, и большинство из министров работают в исполнительной власти достаточно долго, чтобы успеть что-то сделать в этом направлении.

Депутаты должны были хотя бы провести анализ – сумели ли мы в Казахстане за эти годы создать хоть одну успешную несырьевую отрасль, или хоть одну несырьевую компанию, нашедшую нишу на мировом рынке, или хоть одну сырьевую компанию, достигшую рентабельности и уровня управления зарубежных конкурентов?

Это же все элементарные вещи, здесь нет ничего личного, только проявление ответственности перед населением и главой государства, которую накладывает депутатский мандат.
Сейчас происходят и серьезные социальные изменения. В здравоохранении и пенсионном обеспечении груз ответственности постепенно перекладывается на работодателей и самих работников. В трудовых отношениях многие гарантии со стороны государства также сокращены. Обо всем этом не могли не спрашивать депутатов избиратели во время встреч. Почему же они не адресовали эти вопросы правительству?

Повторюсь, речь не о том, чтобы критиковать ради критики, а о том, чтобы сразу же создать нормальный диалог. Или завтра и бюджет будет приниматься без обсуждения?
Но есть, конечно, и позитивная сторона. Среди нового депутатского корпуса нашлись 11 человек, которые не стали голосовать «за». Семеро воздержались, четверо проголосовали «против». И это очень важно, поскольку они проголосовали не против правительства, а против того, чтобы важнейшие для страны вопросы решались без обсуждения.

Бегом от кризиса
Раз парламент не решился обсуждать социально-экономическую политику правительства, давайте попробуем это сделать мы.
Здесь нужно оценить и в целом подход к преодолению нынешнего кризиса, и работу по отдельным ключевым отраслям, от которых зависит построение несырьевой экономики. Правительство решило во время кризиса не сворачивать ранее объявленные либеральные реформы, а, напротив, ускорить их. Речь идет, в частности, о массовой приватизации, передаче в рынок части государственных функций, сокращении лицензий и разрешений, отказе от ценового регулирования, привлечении иностранных компаний и управляющих.

И то, что кабмин решил не закручивать гайки, а повысить степень экономической свободы, является стратегически верным решением. Особенно удачно оно выглядит на фоне соседней России, где сейчас мы наблюдаем дикую смесь изоляционизма и популизма. И в то время как она все больше замыкается в себе, отгораживаясь от Запада глухой стеной, Казахстан все больше открывает границы для зарубежного бизнеса. В итоге мы уже стали страной с наиболее либеральным экономическим режимом в ЕАЭС.
Другое дело, что очень многое зависит от дальнейшей реализации объявленного курса. Ведь чиновники, нацкомпании и монополисты своих позиций просто так сдавать не намерены. Например, бизнесу заявили о свободе и тут же «подарили» сразу два новых социальных налога – обязательные взносы в пенсионный фонд и фонд медицинского страхования на работников. Неслучайно глава государства предупредил, что чувствует желание чиновников «спустить на тормозах» некоторые реформы. Поэтому в целом за экономическую политику правительству можно поставить «пятерку», тогда как за ее реализацию пока «тройка».

Прежде всего, правительство не научилось современным подходам в управлении средствами и собственностью. КПД госпрограмм очень низкий, очень большая доля выделяемых денег не доходит до адресного направления. У нас до сих пор не создан механизм анализа качественного исполнения госпрограмм. Мы считаем лишь один параметр – какой процент бюджетных денег «освоен». А принесло ли толк такое «освоение», никто сказать не может. Мы до сих пор не смогли перейти к проектному подходу в управлении.

Еще сложнее обстоит дело по ключевым отраслевым направлениям. Самое ответственное среди них – индустриальное – сейчас откровенно «колбасит». Индустрию слили в одно суперведомство вместе с геологией, космосом, связью, газетами, дорогами. Сама программа второй промышленной пятилетки, не успев толком начаться, уже неоднократно пересматривается и однозначно будет смазана по конкретным результатам. А ведь без этого о каком снижении сырьевой зависимости, т.е. устранении главной причины кризиса, можно говорить? Так что здесь оценка «неуд». В транспортной сфере, напротив, сформировались какие-то осязаемые результаты, дающие надежду, что Казахстан может зарабатывать еще на чем-то, помимо нефти. Для транзита международных грузов создан коридор «Евросоюз-Китай», проложен железнодорожный маршрут к Персидскому заливу. В отличие от индустрии, созданные здесь объекты являются не пассивами, требующими постоянных бюджетных вложений, а активами, способными генерировать доход. Это еще не «отлично», но уже «хорошо».

В туризме, который также претендует на альтернативный источник экспортных поступлений, все глухо, как в танке. Есть ворох амбиций, но нет здравого коммерческого видения и хотя бы одного реалистичного проекта. Мы по-прежнему пляшем от собственных желаний, не представляя себе, что хотят международные туристы и на что они могут рассчитывать.

В сельском хозяйстве, куда правительство направило невиданные ранее для отрасли средства, пока тоже одни лишь перспективы. Кабмин цепляется за прежнюю модель, основу которой составляют огромные, плохо управляемые частные аграрные холдинги, финансовую поддержку которым оказывает государственный аграрный холдинг – столь же огромный и плохо управляемый.

Ни одного рынка, кроме зернового, освоить так и не удалось. Сейчас вся ставка делается на Китай, который якобы съест все, что мы вырастим, хотя на самом деле это китайский бизнес заходит к нам, чтобы заниматься выращиванием и переработкой. Иными словами, роль Казахстана в цепочке добавленных стоимостей сводится к предоставлению земельных площадей.

Иных ресурсов для возмещения выпавших нефтяных доходов не просматривается. А без этого антикризисная политика совершенно неубедительна, поскольку она действует ровно до той поры, до которой из бюджета выделяются средства. Можно сказать, что это антикризисная поддержка в режиме онлайн – как только она отключается, тут же исчезает экономический эффект.

Правительством выбрана верная политика – стимулировать предпринимательство в целом, чтобы частная инициатива рождала новые товары и услуги в несырьевой сфере. Однако ее реализация сейчас с трудом тянет даже на «троечку». И если в целом кабмину можно доверить проведение политики, то по отдельным блокам пора бы и пересмотреть персональный состав.

Источник газета «Трибуна.Коммунист Казахстана»
№113 от 30 марта 2016 г.