Появление Казахстана на постсоветском пространстве в 1991 году как нового независимого государства, обладавшего огромной территорией и такими же огромными и разнообразными природными ресурсами, вызвало к нему всеобщий интерес и внимание ведущих стран мира. Это внимание особо усиливалось тем, что на его территории располагался пятый по мощи ядерный военный потенциал и крупнейший в мире космодром. При этом, сравнительно немногочисленное многонациональное население Казахстана было крайне неравномерно распределено по его территории.

В условиях возобладания дезинтеграционных процессов на всём постсоветском пространстве, охваченного к тому же масштабными миграционными процессами, ускорения интеграционных процессов в Европе и становления нового униполярного мирового порядка перед казахстанским руководством встала настоятельная задача скорейшей разработки и принятия внешнеполитической стратегии. Определение геополитических векторов и внешнеполитических ориентиров было наиболее значимым и безотлагательным аспектом этой стратегии.

Логика намеченных социально-экономических и политических преобразований и следование тогдашней направленности внешней политики соседней России предполагали выбор евро-атлантического вектора, региональное расположение Казахстана – центрально-азиатского. Внутриконтинентальное расположение, на стыке европейских и восточных цивилизационно-культурных влияний, сохранившийся потенциал экономических, социально-культурных и гуманитарных связей диктовали выбор в пользу евразийской интеграции. Но Казахстан не мог реализовать евразийский выбор без поддержки России. Инициатива Президента Казахстана Н.А. Назарбаева о создании Евразийского союза не встретила в 1994 – 1995 годах понимания и содействия со стороны российского руководства.

Евро-атлантический вектор был нереализуем без взаимопонимания и объединённых усилий России и Европейского сообщества, но с этим в середине 90-х годов возникли серьёзные проблемы, соперничество с Узбекистаном, изоляционистский нейтралитет Туркменистана, гражданская война в Таджикистане и политические потрясения в Кыргызстане застопорили развитие всех усилий по реализации центрально-азиатского вектора как определяющего для Казахстана. Успешное решение в 90-х годах XX – начале XXI веков вопросов о ядерном оружии, международных гарантий безопасности, международном признании Казахстана, о делимитации и демаркации самой протяжённой в мире сухопутной границы, о советском внешнем долге, введении национальной валюты, о получении всесторонней помощи со стороны различных государств и международных организаций миролюбивому и демократически настроенному Казахстану - предопределили выбор в пользу многовекторной стратегии внешней политики Казахстана.

На всех направлениях Казахстан, начиная с середины 90-х годов, стал выдвигать и пытаться реализовывать различных внешнеполитические инициативы, умело избегая принятия на себя чрезмерных и обременительных обязательств, не вовлекаясь в сомнительные проекты. Установка на многовекторность прочно заняла в 1996 – 1997 годах центральное, системообразующее положение во внешнеполитической стратегии Казахстана.

Казахстан стал одним из основателей или вступил во многие международные организации и среди них такие значимые как СНГ, ООН ОБСЕ, ШОС, ОДКБ, СВМДА, АТЭС, ОИК, МВФ, МБРР, АБР и многочисленные специализированные организации ООН. Казахстан не отказывался от сотрудничества с НАТО, от выстраивания партнёрских отношений с США, ЕС, Турцией, попыток содействия развитию процессов евразийской и центрально-азиатской интеграции. Многовекторность совсем не означала равновекторность во внешнеполитических усилиях Казахстана. Приоритетность тех или иных векторов можно было менять в зависимости от меняющейся международно-политической конъюнктуры.

Казахстан многократно выдвигал различные миролюбивые и конструктивные инициативы во всех сферах международного сотрудничества, предлагал свои мирные посреднические услуги в различных международных конфликтах на постсоветском пространстве и за его пределами. Казахстанское руководство и лично Президент Н.А. Назарбаев заработали высокий авторитет, широкое международное признание, что принесло весомые политические и экономические выгоды своей стране.

Во многом вынужденный выбор в пользу многовекторности стал восприниматься в массовом сознании и правящей элитой как мудрое решение руководства, безусловное благо и непременная стратегическая внешнеполитическая установка. Определившиеся в период 2008 – 2015 годов изменения геополитических и геоэкономических условий осуществления внешней политики Казахстана не были должным образом оценены и осмыслены казахстанским экспертным сообществом, политическим руководством как негативные для сохранения прежней приверженности многовекторности. Последствия некоторых ранее принятых казахстанским руководством важных внешнеполитических решений в новых изменившихся реалиях второго десятилетия XXI века делают многовекторность опрометчивой для интересов страны.

Договор о «вечной дружбе» с Россией, казахстанско-российское стратегическое партнёрство, российские гарантии безопасности, интенсификация процессов евразийской экономической интеграции с определяющим участием России – все эти обстоятельства придали российскому вектору особую значимость для внешней политики Казахстана. Неоднократные многомиллиардные долларовые заимствования и инвестиции КНР в казахстанскую экономику, китайские гарантии безопасности, вовлечение Казахстана в долголетний стратегический значимый для Китая геоэкономический проект «нового великого шёлкового пути» придали китайскому вектору казахстанской внешней политики не меньшую значимость.

Нарастающее с 2008 года противостояние стран Европейского союза, США и России, превратившееся в последние два года в прямую геополитическую конфронтацию, геоэкономические и геополитические китайско-американские противоречия, определившееся в этих условиях геостратегическое российско-китайское партнёрство, требуют скорейшего внесения концептуальных изменений в планирование внешней политики Казахстана. Российский и китайский векторы казахстанской внешней политики приобретают решающее значение для разработки и реализации дальнейших действий и инициатив Казахстана на международной арене.

В последние годы мы являемся свидетелями очевидного распада прежнего униполярного устройства международного миропорядка. Процессы глобализации подрывают геоэкономические, геополитические, социо-культурные основы униполярности и определяют формирование новой мультиполярной системы международных отношений. Тенденции формирования трансрегиональных евроатлантического, азиатско-тихоокеанского, евразийского партнёрств совершенно несовместимы с сохранением униполярного мироустройства.

Для Казахстана, «девятой территории мира», крупнейшей в мире внутриконтинентальной страны, чтобы не превратиться в «буферную зону», евразийский континентальный перекрёсток геоэкономических и геополитических притязаний ведущих держав, в полной мере реализовать природно-ресурсный и транзитный потенциалы такой страны необходимо отбросить иллюзорные многовекторные концептуальные конструкции. Можно надеяться, но было бы самонадеянно полагаться на определение «казахстанского пути» в Европу, формирование казахстанско-американского стратегического партнёрства, занятие позиции казахстанского общеазиатского или евро-азиатского межцивилизационного медиаторства.

Независимость, суверенность, равноправность Казахстана как участника международных отношений в долгосрочной перспективы, полагаю, будет неразрывно связана с успешным развитием процессов евразийской трансрегиональной интеграции в союзе с Россией в рамках ЕАЭС, ОДКБ и под эгидой российско-китайского геостратегического партнёрского тандема. Казахстан, став, в лице своего лидера Президента Н.А. Назарбаева инициатором курса на евразийскую интеграцию, сохраняя убеждённость, готовность и устремлённость к осуществлению разносторонней евразийской интеграции, способен будет сыграть достойную роль и внести свой весомый вклад в формирования новой прочной и безопасной системы общемировых межгосударственных отношений.