Инфляция в Казахстане продолжает расти вопреки обещаниям Нацбанка, укреплению тенге и падению роста потребительских цен в России. Одну из своих главных макроэкономических задач государство успешно проваливает.

Цены разморозились

Увы, но чуда не произошло – цены продолжают расти в Казахстане стремительными темпами. В конце прошлого года Национальный банк заявил, что пик инфляции успешно пройден, и теперь она уже никуда не денется из коридора 6-8%. Мало того, появились даже мечтания о том, чтобы начать двигаться к показателю 3-4%, приближаясь к развитым странам. У нас ведь официально принята политика инфляционного таргетирования – простыми словами, для Нацбанка на первом месте стоит именно снижение инфляции.

Однако итоги первого же месяца нынешнего года показали, что все эти выводы совершенно преждевременны. За январь инфляция составила 0,8%, что в годовом выражении равняется 9,6% - неприлично высокий показатель не только для развитых, но и развивающихся стран.

Сжиженный газ в баллонах подорожал на 3,4%, бензин – на 2,1%. Стоимость услуг здравоохранения выросла на 1%, проезда на железнодорожным транспорте – на 1,9%, а на междугородних автобусах - на 1,8%. Тарифы на канализацию увеличились на 5,6%, на электроэнергию – на 1,3%.

При этом продовольственная инфляция разогналась до 1,2% в месяц, что составляет 14,4%. Фактически, рост цен на продукты вернулся к показателям, которые наблюдались после девальвации. В январе стоимость картофеля подскочила на 6,9%, овощей – на 6,7%, фруктов - на 1,7%, говядины – на 1,5%. Сыр подорожал на 1,2%, чай – на 1,1%, сливочное масло – на 1%, кондитерские изделия – на 0,9%. В годовом измерении это все уже двузначные цифры.

От такого роста цен, страдает, в первую очередь, население с доходами ниже среднего, т.е. большая часть казахстанцев. Ведь у них большая часть расходов идет на питание, услуги ЖКХ и транспорта, которые дорожают быстрее всего.

Поэтому январский скачок цен является серьезной социальной проблемой, которая почему-то нигде не озвучивается. Кроме того, это одновременно и экономическая проблема, которая сигнализирует, что с монетарной политикой явно что-то не в порядке. Получается, что ранее предпринятые Нацбанком и правительством меры по снижению инфляции реального эффекта не принесли.

Социально неуязвимые

Примечательно, что все внешние условия не располагали к росту цен. Обычно инфляция у нас объяснялась двумя факторами – ослаблением национальной валюты и влиянием соседней России. Но в январе тенге, напротив, укреплялся, достигнув максимума за год. В январе прошлого года за доллар давали до 385 тенге, а в этом январе – всего 325.

В России рост потребительских цен за прошлый год замедлился в три раза, в этом январе он составил 0,6%. Таким образом, говорить об «экспорте» российской инфляции в Казахстан не приходится. Не наблюдается в нашей стране и потребительского ажиотажа – за прошлый год объемы торговли упали на полтора процента.

Иными словами, никаких объективных предпосылок для скачка цен нет, т.е. он вызван субъективными факторами, среди которых рыночные искажения, отсутствие реальной конкуренции. На этом фоне государственная политика в ценовой сфере тоже выглядит бессистемно. С одной стороны, государство отказалось от регулирования стоимости хлеба и нефтепродуктов. С другой стороны, оно намерено ввести регулирование цен на лекарственные средства. Очевидно, что решения принимаются ситуационно, и эта непредсказуемость запутывает рынок.

В отсутствии у государства четкого представления о том, как остановить рост цен, единственным выходом остается хоть как-то компенсировать снижение доходов населения. Неслучайно в недавнем послании Президента было сказано о том, чтобы пересмотреть прожиточный минимум, который должен соответствовать реальным потребительским расходам. Это крайне важно, поскольку именно от величины прожиточного минимума зависит размер различных социальных выплат – пенсий и пособий. И сейчас все они искусственно занижены.

По данным комитета по статистике, в январе прожиточный минимум составил 21 835 тенге. Из них на продукты отводится 13 101 тенге, т.е. питаться нужно на 436 тенге в день. Это в полтора раза меньше, чем черта бедности, установленная Всемирным банком для всех страна, включая самые нищие государства.

Теперь предстоит решить три задачи. Во-первых, определить, наконец, объективную величину прожиточного минимума. Во-вторых, найти источники финансирования для увеличения социальных выплат уже с 2018 года. В-третьих, понять, что делать с инфляцией, чтобы она не уничтожила повышение выплат. Иначе все дополнительное государственное финансирование достанется не социально уязвимым слоям населения, а социально неуязвимым «королям рынков».