Казахстан готовится принять закон о запрете внешних религиозных атрибутов, не соответствующих национальным традициям. Эта новость стала предметом горячих споров и в социальных сетях, и в экспертном сообществе республики. А подтверждением тому — публикация сайта Инфомационно-аналитического центра (http://new.ia-centr.ru), автор которого Жулдызай Искакова обратилась к известным казахстанским специалистам в области религиоведения.
Президент Казахстана Нурсултан Назарбаев на встрече с представителями Духовного управления мусульман Казахстана обозначил проблему проявления религиозной непросвещенности молодого поколения казахстанцев, в результате чего молодые люди «отпускают бороду и подрезают себе брюки». Кроме того, президент отметил, что увеличивается количество казахстанских девушек, которые полностью покрывают себя черными одеяниями.
«Это не соответствует ни нашим традициям, ни нашему народу» – отметил Нурсултан Назарбаев. После этого в СМИ Казахстана активно заговорили о законодательном закреплении запрета исламской религиозной атрибутики, не свойственной казахстанским традициям.
ИАЦ МГУ опросил казахстанских экспертов в области религиоведения, чтобы выяснить насколько эффективной станет принятие данной меры и какими могут быть последствия, не ущемит ли запрет права верующих и каким образом государство должно реагировать на возрастающий уровень исламизации в стране?
В любом деле должна быть мера
Татьяна Липина, главный эксперт отдела общественно-политических исследований и прогнозирования Центра политического анализа и стратегических исследований партии "Нур Отан", магистр религиоведения:
– Государство, несомненно, будет придерживаться принципа соблюдения конституционных прав на свободу вероисповедания. Вопрос заключается лишь в том, как понимают свои конституционные права и религиозные обязанности верующие люди.
Свобода вероисповедания – это право каждого гражданина. В это понятие входит и свобода соблюдения религиозных обязанностей. Однако следует четко понимать, что является религиозной обязанностью и в каком виде ее необходимо соблюдать в соответствии с богословской практикой, традиционной для той или иной местности.
Если брать конкретный пример с хиджабами/никабами, то покрытие аурата (всего, кроме лица и кистей рук), действительно является обязанностью женщин в исламе, согласно аяту 31, суры 24 «ан-Нур». Однако некоторые толкуют, что должно быть закрыто все – лицо и кисти, в том числе. Это не соответствует исламской традиции, которая характерна для Казахстана, – ханафитскому мазхабу.
Более того в исламе ханафитского мазхаба имеется принцип «аль-уасатыйя». Это принцип умеренности, который диктует, что в любом деле должна быть мера. Если распространить этот принцип на одежду, то станет ясно, что нет никакой необходимости полностью покрывать свое лицо, руки – это не является религиозной обязанностью. Потому, допустим, запрет на ношение никабов женщинами Казахстана не будет нарушать их конституционные права и будет при этом находиться в согласии с ханафитской традицией.
Что касается хиджабов, также отсутствует обязанность по непременному ношению конкретно хиджаба. Есть возможность поиска альтернативных форм одеяния. На данный момент нет буквального регулирования и правил по цвету одеяний. Разве что в некоторых достоверных хадисах прописывается дополнительно, что одежда не должна быть просвечивающей, обтягивающей, к примеру.
Прикрыть волосы и носить закрывающую некоторые участки тела одежду – достаточно для соблюдения этого религиозного предписания. До советского атеистического периода женщины-казашки не носили хиджабы, но при этом соблюдали предписание Корана по сокрытию аурата посредством иных одеяний. Многим верующим следует иметь это в виду, чтобы не удариться в соблазн обвинить предков в неверии, что недопустимо в таком контексте в ханафитской традиции.
То же касается и отращивания бороды – это не религиозная обязанность в ханафитском мазхабе. В отношении длины штанов достаточно будет сделать их той длины, которая не коснется земли – подобная длина не нарушает чистоту и будет выглядеть эстетично.
Всем верующим, которые хотят соблюдать религиозные предписания касательно внешнего облика, возможно, следует найти альтернативный выход и пойти на компромисс, не порождая смуту в обществе.
Необходимость приспосабливаться важна для всех – как верующих, так и неверующих. Следует понимать, что религия – живой организм, который меняется, развивается и приспосабливается. Если бы мировые религии (буддизм, христианство, ислам) не обладали бы гибкостью в некоторых вопросах, они не стали бы мировыми. Для каждого региона характерна своя специфика в связи с климатическими и историко-культурными особенностями.
Следует также критически отнестись к алармистским высказываниям некоторых людей, которые не являются специалистами в данной сфере. Они формируют волну негатива к вопросу, который до конца не отрегулирован. И который при должном подходе и решении не может вызывать противостояние со стороны верующих, так как их знание позволит им разобраться, что в данном случае не будет нарушения их конституционных прав.
Что касается кардинальных мер по запрету визуальных атрибутик, то в этом вопросе грань тонка. Важно, чтобы потенциальные меры учитывали все риски, чтобы не были затронуты реальные права граждан. Категоричность в виде абсолютного запрета на соблюдение религиозных предписаний по внешнему виду будет нарушать права граждан. Предполагаю, что будут частичные ограничения, которые конкретизируют лишь крайние проявления именно религиозного облачения.
По поводу «исламизации» государства. Считаю, что это понятие можно понимать двояко.
Первый контекст. Исламизация понимается как своеобразный постатеистический эффект, когда люди исламского вероисповедания имеют возможность открыто исповедовать свою веру. С религиоведческих позиций это явление нельзя охарактеризировать оценочно, то есть положительно или отрицательно.
Второй контекст. Если исламизацию рассматривать в контексте внешнего деструктивного исламского влияния на население Казахстана, то запрет определенной одежды не способен решить проблему исламизации, и, тем более, религиозного экстремизма. Многие «исламские» экстремисты достаточно давно используют принцип «такыйа» (сокрытие веры во враждебных к нему/угрожающих его жизни условиях). Соответственно не проявляют во внешнем виде и поведении религиозные предпочтения.
В вопросе принятия мер навряд ли можно предложить что-то новое. Здесь есть две позиции.
Культивирование светских ценностей, среди которых равенство прав вне зависимости от ряда факторов. Светскость была построена на основах гуманизма. Гуманистические ценности равенства, защиты прав, ненасилия лежат в основе идеологии самых передовых стран мира. Гуманизм предполагает ценность жизни.
Насколько известно, в основу государственной концепции в сфере религии будет заложен весь аксиологический потенциал светскости.
В данном случае, ничего нового. Меры «клин клином», либо «полный стакан» (грубо говоря, когда человек уже полон религиозных убеждений, как стакан с жидкостью) в отношении верующих. Вместо экстремистских убеждений дать человеку понимание конструктивных начал ханафитской богословской школы. То есть религиозному экстремизму следует противопоставить глубину и авторитет ханафитской традиции.
Следует понять, что Абу-Ханифа был одним из основателей фикха (условно, исламской правовой практики). Его толкование многих правовых казусов способствовало активному распространению и укреплению ислама. Более того, именно его инициативы способствовали формированию других правовых направлений, благодаря которым стало возможно дальнейшее развитие ислама.
Путь к радикализации лежит через отдаления от традиционного ислама
Мурат Смагулов, научный сотрудник Института философии, политологии и религиоведения КН МОН РК:
– Проблемы салафизма, радикализма и экстремизма являются одними из животрепещущих, поскольку речь идет о трансформации традиционного религиозного и казахстанского сознания. Отрыв казахстанской молодежи от многовековой культуры, самобытности, жизненных устоев и ценностей жителей Центральной Азии – угроза национального характера. На этом и акцентирует свое внимание глава государства, описывая внешние формы проявления нетрадиционного для казахстанского общества сознания молодежи, стремящейся копировать традиции арабских стран.
Говоря о рассмотрении возможности законодательного запрета, которое в дальнейшем было раздуто в СМИ и в социальных сетях, речь шла не о бородах и черных одеяниях, а об идеологии, подталкивающей к подобному проявлению религиозности и веры – салафизме.
Запрет ношения бороды или ограничения в религиозной атрибутике как таковой, противоречат международной конвенции о защите прав человека и Конституции Республики Казахстан, где закреплены свобода слова и вероисповедания. Иными словами, президент подразумевал проработать вопрос возможности запрета салафизма как деструктивного и нетрадиционного для Казахстана течения, подобно движению Таблиги-Джамаат, Хизб-ут-Тахрир и т.д.
О востребованности запрета салафизма на государственном уровне говорят уже не первый год. Духовенство и экспертное сообщество в один голос твердят о том, что путь к радикализации лежит через отдаления от традиционного ислама и принятия воззрений, пропагандируемых проповедниками салафитского толка. Поскольку салафитское понимание религии, государственного строя, общественного сознания изначально предрасположено к радикальным воззрениям. Бороды у молодых парней и черные одеяния девушек – это лишь верхушка айсберга. Проблема лежит куда глубже – в пропагандируемой идеологии.
Можно с определенной долей уверенности сказать, что Казахстан давно прошел точку невозврата в вопросе распространения салафитских воззрений. Превентивные методы борьбы распространения салафизма, которые предпринимаются на данный момент, мало эффективны в краткосрочной перспективе. В связи с чем, более жесткие меры, такие как внесение салафизма в список запрещенных в Казахстане деструктивных течений, больше чем достаточны.
Таким образом, очевидно, что деструктивным религиозным учениям невозможно противодействовать путем запрета внешней атрибутики. Эта проблема лежит на поверхности, а сколько каналов, которые не видны и действуют на сознание?
В этой связи бороться необходимо в первую очередь с причинами радикализации, той, что тревожит общество и власть. Государство может и должно налагать определенные ограничения, но только при наличии убедительных оснований их необходимости.
Учитывая общественный резонанс, который вызвала эта тема, становится очевидным, что перед принятием каких-либо конкретных мер в вопросе религиозной атрибутики, властям действительно следует прислушаться к мнению общественности и экспертов в этой области.
Причины радикализации сложны и многогранны, потому-то и невозможно однозначно дать ответ на вопрос, как бороться с радикализмом и экстремизмом. Видимо, методы и способы противодействия радикализму и предупреждения экстремизма и терроризма тоже должны быть многогранны и разносторонни. И уж, во всяком случае, одним запретом внешней атрибутики этой проблемы однозначно не решить.
