Во вторник столичный Специализированный Межрайонный суд по уголовным делам вынес приговор главному редактору портала «Central Asia Monitor» и директору сайта «Radiotochka.kz» Бигельды ГАБДУЛЛИНУ. Подсудимый был приговорен к пяти годам ограничения свободы без конфискации имущества, с установлением пробационного контроля. И – освобожден прямо в зале суда. 

ТС-С! СУД ИДЕТ!

Напомним, по данным следствия, руководитель СМИ обвинялся в вымогательстве. Он, используя подконтрольную прессу, резко критиковал чиновников, а потом,  за прекращение критики требовал с должностных лиц государственные заказы для своих медиа-ресурсов.

Судебное разбирательство по делу Габдуллина было завершено в рекордные сроки, практически за неделю. Незадолго до начала процесса, подсудимый успел написать явку с повинной, компенсировать пострадавшим нанесенный ущерб (в размере 20 миллионов 625 тысяч тенге) и получить прощение. Однако, не смотря на все вышеперечисленное, суд все-таки состоялся. Правда, складывается такое впечатление, что провести его пытались как можно быстрее и незаметнее.

Причем, тут все стороны процесса проявили завидное единодушие.  И сторона защиты, требовавшая удалить из зала СМИ, и сторона обвинения, ратующая за полный запрет фотосъемки, а так же  видео и аудиозаписи, и судья Баглан ИДРИСОВ, официально разрешивший журналистам присутствовать в зале, но полностью запретивший им пользоваться аппаратурой.   

 КТО ХОЧЕТ ОСТРЕНЬКОГО?

 Механизм вымогательства государственных денег был отрегулирован как часы.  Получение средств происходило в качестве оплаты за исполнение государственного заказа. Габдуллина обвинили в том, что он «писал критические статьи в отношении руководителей и должностных лиц государственных органов, направленных на нанесение вреда чести, достоинству и деловой репутации», а потом требовал деньги за материалы позитивной направленности. В списке жертв - руководство акимата Жамбылской и Восточно-Казахстанкой областей, акимат Астаны и Министерство энергетики. Изначально пострадавших было больше, но к суду их количество сократилось с семи госорганов до четырех.

С точки зрения самого Габдуллина, не смотря на его покаяние, вымогательство происходило практически на договорной основе.

- Я знаю, что моя газета должна быть острой и критичной, - отметил он, - потому что от такой направленности зависит ее финансовая состоятельность. Прежде чем думать о финансовой стороне газеты мне приходилось ездить по республике, встречаться с чиновниками, акимами, министрами. Они, зная критическую направленность газеты, побаивались материалов в ней и всегда старались выполнять мои просьбы.

ТАЙНЫ СЛЕДСТВИЯ

По словам подсудимого, после пары-тройки критических публикаций, ведомства сами обращались к нему с просьбой прекратить информационную войну и заключали договора госзаказа. Это всех устраивало. И средства массовой информации, получавшие необходимое финансирование, и чиновников, штопающих свою репутацию за государственный счет. Тем более, что государственный заказ издания честно выполняли. 

«…Я чистосердечно признаю свою вину в присутствии своих адвокатов, - указал Габдуллин в своем чистосердечном признании. - Я пришел с повинной и откровенно раскаиваюсь, в том, что мои угрозы в адрес акимов и министров были действительными угрозами…. Я явился по своей инициативе, давления со стороны сотрудников антикоррупционной службы не было….»

Каким образом уже арестованный руководитель СМИ сумел явиться в правоохранительные органы с повинной, так и осталось загадкой. К слову, не единственной.

Выступавшие на процессе чиновники дружно подтвердили, что были вынуждены увеличивать объемы госинформзаказа под жестким прессингом владельца медиаресурсов, так как опасались подвергнуться жестокой и необоснованной критике, порочащей их деловую репутацию. Почему, если все было так плохо, они не попытались отстоять свою честь в суде, как того требует закон, непонятно. Есть подозрения, что из-за того, что предполагаемая критика была не такой уж и необоснованной.

ПОЙМИТЕ ПРАВИЛЬНО….

Незадолго до приговора, в ходе прений, Бигельды Габдуллин выступил в суде с покаянной речью. Он заявил, что осознал свои ошибки и раскаивается в содеянном.

- Сидя среди насильников, убийц, воров, мошенников, Ваша честь, я перебрал всю свою прожитую жизнь, - обратился он к судье. - За 36 лет в журналистике я создал пять средств массовой информации, возглавлял шесть республиканских газет, написал тысячи статей, издал книгу, удостоенную многих профессиональных наград. В те тяжелые дни в сырой и холодной камере я проанализировал всю свою деятельность за 2016 год. Не ошибается лишь тот, кто не работает…. Я горько осознал, что грубо нарушил закон, своими требованиями переступил ту грань, за которой вступает в силу Уголовный Кодекс.

Подсудимый выразил надежду, что его поймут правильно, и что им, прежде всего, двигала забота о финансовом благополучии его СМИ. Затем попросил учесть при вынесении приговора его немолодой возраст, семейное положение и государственные заслуги.

- Я чистосердечно признался, деятельно раскаялся и прошу освободить меня от уголовной ответственности и наказания, - заявил Габдуллин.  - Преступление мною совершено впервые, я имею двух малолетних детей, я добровольно полностью возместил ущерб, все потерпевшие ко мне не имеют никаких претензий и просят освободить меня от уголовного наказания. Я чистосердечно раскаялся, явился с повинной и активно способствовал раскрытию уголовного преступления. Прошу учесть мой возраст: летом мне исполнится 62 года. Также прошу учесть мои заслуги перед страной и президентом.

Данная речь растрогала даже прокуроров – если изначально обвинение настаивало на непременном лишении Габдуллина свободы, то теперь предложило ее просто ограничить.

Решение Баглана Идрисова по казахстанским меркам можно назвать даже либеральным.

«…Признать виновным по статье 194 часть 4 пункт 2, - зачитал он. - Назначить наказания в виде пяти лет ограничения свободы. Установить пробационный контроль. Меру пресечения изменить на подписку о невыезде. Освободить в зале суда немедленно….»

С учетом компенсированного ущерба, имущество руководителя СМИ решили не конфисковывать.

 Не смотря на относительно благополучное разрешение ситуации, у журналистов, наблюдавших за судебным разбирательством, почему-то осталось странное впечатление грубо сыгранного спектакля. То ли дело было в оперативности рассмотрения, то ли в полузакрытости процесса, то ли в непривычной для наших реалий позиции защиты и подсудимого.

Особенно странно происходящее выглядело на фоне недавно прогремевшего в Казахстане «дела МАТАЕВЫХ». Где и приговор, (не смотря на возраст и заслуги Матаева-старшего), был вынесен жестче, и резонанс получился громче.   

 А с другой стороны, в любом случае, оба процесса констатируют нашу печальную реальность. Что чиновнику, закрывающему глаза на недоработки в сфере госзаказа, получающему через него прибыль или расплачивающемуся бюджетными деньгами за поддержку своего авторитета, никакое наказание не грозит. А вот журналисту, в любом случае, придется платить и каяться.