Турция готовится к всенародному референдуму, значение которого для действующего руководства страны настолько велико, что оно ради этого готово даже к разрыву дипломатических отношений с отдельными странами Европы и выходу из соглашения с Евросоюзом по беженцам. Чем же так важен для команды президента Эрдогана этот референдум? На этот вопрос отвечает обозреватель интернет-издания «Московский центр Карнеги» (http://carnegie.ru) Екатерина ЧУЛКОВСКАЯ.
«Да» и «нет» стали самыми популярными словами, которые в последнее время раздаются со всех сторон в Турции. Сказать «да» или «нет» призывают политики, агитируют СМИ и известные личности, аргументы в пользу «да» или «нет» приводят люди в частных беседах на улицах и дома. В последнее время агитация в пользу «да» или «нет» и вовсе вышла за пределы Турции, став причиной серьезного кризиса в отношениях с Нидерландами.
Эти «да» или «нет» относятся к общенациональному референдуму, который пройдет 16 апреля в Турции. На нем будет решаться судьба поправок в Конституцию страны. Изменения могут стать одними из самых радикальных в турецкой истории – в случае положительного результата на референдуме Турция из парламентской станет президентской республикой, значительно увеличив объем полномочий президента Эрдогана.
Турция своих не забывает
Сейчас, когда день судьбоносного референдума подходит все ближе, а результаты предварительных опросов рисуют весьма неоднозначную картину, турецкие власти задумались: а где еще можно было бы получить недостающие голоса. Ответ не пришлось искать долго – конечно, в Европе.
В странах ЕС проживает значительная турецкая диаспора – по разным оценкам, 4–5 млн человек. Многие европейские турки, даже получив паспорт страны проживания, все равно сохраняют турецкое гражданство, что дает им право участвовать в выборах на своей исторической родине.
В Европе турки оказались не просто так – в 1960-е годы они были приглашены как гастарбайтеры, чтобы помочь Европе восстановить послевоенную экономику. Многие из них остались, постепенно перевезли жен и детей, тем самым образовав крупные турецкие диаспоры в основном в Германии, но также и в Голландии, Франции, Бельгии.
Власти Турции не забывают про эту многочисленную диаспору в Европе и время от времени наведываются к своим соотечественникам, чаще накануне выборов.
Европейцы долгое время вообще не придавали внимания таким визитам, но сейчас они дали ясно понять, что агитация в Европе не пройдет, а внутренние дела Турции должны оставаться в пределах Турции.
Первыми, кто остудил предреферендумный пыл турок, стали немцы. Второго марта власти немецкого города Гаггенау в федеральной земле Баден-Вюртемберг отменили выступление главы Минюста Турции Бекира Боздага. Боздаг в ответ отказался от встречи со своим немецким коллегой и покинул Германию. Эрдоган поддержал его решение, сказав, что Германия и близко не стоит к демократии, а ее действия ничем не отличаются от действий нацистов в прошлом. Немцы дальше ссориться не стали, ссора не переросла в большой конфликт.
Чего не скажешь про голландцев, которые вслед за Германией выступили против турецкой агитации у себя дома. Одиннадцатого марта власти Турции собирались провести митинг в поддержку референдума в Роттердаме. Однако митинг не состоялся: самолету, в котором находился глава МИД Турции, просто не разрешили совершить посадку, автомобилю другого министра, по делам семьи и социальной политики, ехавшему из Германии, голландские власти перекрыли дорогу на подъезде к резиденции генконсульства Турции в Роттердаме.
Власти Турции отреагировали сразу: турецкий МИД сказал, что возвращение находящегося в отпуске посла Нидерландов в Турцию «нежелательно», турецкий премьер-министр Бинали Йылдырым назвал произошедшее «большим дипломатическим скандалом», а Эрдоган назвал голландцев «фашистами».
В субботу в Турции у диппредставительств Нидерландов в Анкаре и Стамбуле целый день шли протестные акции. СМИ Турции связывают действия голландцев с общеевропейской тенденцией – ростом правых настроений, ксенофобии и исламофобии.
Идея фикс Эрдогана
Такую неудержимую агитационную активность турецких властей можно понять. Сейчас в Турции действует Конституция, принятая в 1982 году после военного переворота 1980 года. По мнению многих турок, среди которых есть не только сторонники Эрдогана, она морально устарела, является наследием военного режима и нуждается в кардинальных поправках.
Поэтому неудивительно, что необходимость подправить турецкую Конституцию начала широко обсуждаться с 2002 года, когда к власти в стране пришла консервативная Партия справедливости и развития (ПСР) во главе с Эрдоганом. А со временем конституционные поправки и вовсе стали идеей фикс Эрдогана.
В первые годы своего правления ПСР объясняла необходимость переписать Конституцию требованиями ЕС, куда Турция тогда активно стремилась. В 2007 и 2010 годах прошли два конституционных референдума.
В 2007 году турецкий народ одобрил введение прямых президентских выборов – до этого президент избирался парламентом.
На референдуме 2010 года поправок было больше. Среди них, например, пункт о передаче военных под юрисдикцию гражданских судов. Также парламенту дали больше полномочий при назначении судей Конституционного суда, прокуроров.
Тогда конституционные поправки были в целом положительно встречены большинством населения – считалось, что такие шаги по демократизации необходимы как условие для вступления Турции в ЕС.
Но сейчас ситуация иная. После многочисленных нелицеприятных упреков в адрес Брюсселя от турецкого руководства, открытых угроз поменять ЕС на ШОС, массовых арестов оппозиции и давления на СМИ говорить о евроинтеграции всерьез уже невозможно.
Поэтому референдум 16 апреля совсем не про ЕС. Он про усиление режима Эрдогана, про укрепление политической системы и про президентскую «сильную Турцию», как говорят сторонники перемен.
На референдуме гражданам Турции будет предложено превратить страну в президентскую республику. Президент будет верховным главнокомандующим. Он будет наделен правом назначать военных на ответственные посты в армии. Пост премьер-министра будет упразднен, а право формировать правительство перейдет к президенту. Президент сможет также распускать парламент в любой момент.
Одна из поправок наделяет президента правом сохранять свою партийную принадлежность после вступления в должность. Сейчас действует закон, по которому президент должен покинуть свою партию после избрания.
Состав парламента будет расширен с 550 до 600 депутатов. Минимальный возраст для кандидатов в депутаты будет снижен до 18 лет. Эрдоган при этом высказал желание видеть в парламенте побольше молодых депутатов до 25 лет.
Кто говорит «да»
В положительном исходе референдума заинтересованы нынешние власти: президент Эрдоган, премьер-министр Бинали Йылдырым и другие министры и депутаты правящей ПСР.
Помимо властей, кампанию в пользу «да» поддерживают и националисты из оппозиционной Партии национального действия (ПНД) во главе с бессменным партийным лидером Девлетом Бахчели. Правда, к этой поддержке они пришли ценой серьезного внутрипартийного кризиса. Часть однопартийцев не согласны с Бахчели, вступившим в союз с Эрдоганом и ПСР, покинули партию и теперь стали активными участниками кампании против поправок.
Подавляющее большинство СМИ, которые после июльского путча в прошлом году так или иначе стали подконтрольны государству, также призывают сказать «да». Ни дня не проходит, чтобы в ведущих газетах не вышла заметка о предстоящем референдуме или чтобы в прайм-тайм не показали очередное политическое ток-шоу, где ведущие и эксперты разъясняют населению, почему они должны проголосовать за конституционные изменения.
Положительный результат на референдуме – вопрос выживания для нынешнего режима, поэтому власти собираются использовать все имеющиеся у них ресурсы.
«Да» на референдуме даст Эрдогану право обнулить свои предыдущие сроки. В 2019 году кончается срок его президентских полномочий. Если поправки будут приняты, он сможет снова выдвинуть свою кандидатуру на выборах 2019 года и теоретически находиться у власти вплоть до 2029 года (то есть два президентских срока).
Кто говорит «нет»
Сказать «нет» призывает главная оппозиционная Народно-республиканская партия (НРП) – партия основателя Турецкой Республики Ататюрка. Сторонники партии говорят, что поправки противоречат принципу разделения властей и означают смену режима. По их мнению, положительный результат на референдуме приведет к единоличному правлению и станет катастрофой для турецкой демократии.
Еще одна парламентская партия также призывает проголосовать против изменений Конституции. Это прокурдская Народно-демократическая партия (НДП). После срыва процесса мирного урегулирования курдского вопроса летом 2015 года она впала в немилость у руководства страны. Членов партии стали обвинять в связях с курдскими сепаратистами из Рабочей партии Курдистана, признанной Анкарой террористической.
Массовые аресты членов НДП начались после введения в Турции чрезвычайного положения, последовавшего за провалившимся переворотом в июле прошлого года. Многих членов партии арестовали, включая ее лидера Селахаттина Демирташа, которому грозит 142 года лишения свободы. Однако те депутаты, которые находятся на свободе, активно призывают своих сторонников сказать «нет» на референдуме 16 апреля.
Многие турецкие знаменитости и интеллигенция также призывают проголосовать против. Например, всемирно известный писатель, лауреат Нобелевской премии по литературе Орхан Памук говорит, что собирается сказать «нет» конституционным изменениям.
Против изменения Конституции также сторонники Фетхуллаха Гюлена из его движения «Хизмет», которое Анкара обвиняет в организации попытки военного переворота в июле прошлого года. Многие члены движения успели убежать из Турции за границу, откуда ведут активную агитацию против поправок.
Для курдов и исламистов, симпатизирующих Гюлену, отрицательный исход референдума – вопрос выживания. Сильный президент вряд ли будет церемониться с теми, кто посягает на его правление. Для светской оппозиции – Народно-демократической партии, левых и националистов-диссидентов – «да» на референдуме означает дальнейшую исламизацию Турции, ее все большее отдаление от принципов светского государства, заложенных основателем республики Ататюрком.
Власти в ответ обвиняют недовольных поправками в связях с террористами. Об этом прямо заявил премьер-министр Йылдырым.
«Кто говорит «нет» конституционным изменениям? Рабочая партия Курдистана, Террористическая организация фетхулахчистов (FETO). Они террористы и, конечно, говорят «нет». Кто еще говорит «нет»? НДП и НРП. Выглядит это как будто НРП в одной лодке с НДП, которая подпитывает свои силы у террористов», – сказал турецкий премьер.
Еще одной громкой историей стала отставка депутата правящей партии. В надежде угодить однопартийцам Озан Эрдем предупредил, что если на предстоящем референдуме поправки не будут приняты, то Турцию ожидает гражданская война. Неосторожные высказывания стоили ему политической карьеры.
Пятнадцать миллионов турецких молодых парней и девушек получили «письма от премьера» с призывом голосовать за конституционные поправки. А одна турецкая семья весьма оригинальным образом продемонстрировала любовь к правящей партии и режиму, назвав ребенка Эвет, что переводится с турецкого как «да». Свое решение они связали с предстоящим референдумом, где скажут «да» сильной Турции Эрдогана.
В соцсетях идет активное обсуждение доводов за и против. Сторонники «да» говорят про сильную Турцию, общенационального лидера Эрдогана, «Новую Турцию – 2023», перечисляют многочисленных врагов, которые хотят помешать процветанию страны.
Сторонники «нет» предсказывают авторитарное будущее Турции, окончательный отказ от европейского пути. Кто-то и вовсе пишет про диктатуру Эрдогана, сравнивая его режим с фашистским.
Что ждет Турцию
По данным опросов, 55% турок готовы проголосовать за конституционные поправки. Если ничего кардинально не изменится, то, вероятнее всего, референдум закончится положительным результатом.
Новая Конституция окончательно развяжет руки Эрдогану и правящей ПСР. Эрдоган обещает своим сторонникам к 2023 году – столетнему юбилею Турецкой Республики – завершить проект «Новая Турция».
Это будет уже другая Турция: с одной стороны, более сильная в политическом плане, великодержавная, открыто демонстрирующая свои амбиции на международной арене.
С другой – более авторитарная и консервативная, антидемократическая и, возможно, со временем и вовсе не светская страна.
Новая президентская Турция пересмотрит свои внешнеполитические приоритеты. Уже сейчас Анкара все больше отдаляется от Брюсселя, игнорирует его критику, грозится поменять ЕС на ШОС.
Со временем Турция и вовсе может официально отказаться от статуса кандидата на вступление в Евросоюз. Эрдоган говорит о том, что турецкий народ должен решить сам свое будущее и вопрос о евроинтеграции должен быть вынесен на референдум.
Учитывая нарастающие антизападные настроения в стране и все больший уклон в сторону консервативных мусульманских ценностей, если такой референдум будет проведен, дороги Турции и ЕС, скорее всего, окончательно разойдутся.
С НАТО также возникнут трудности. Уже сейчас Турцию можно назвать проблемной страной альянса, которая имеет собственную особую позицию и легко вступает в союзы с Москвой и Тегераном.
Есть много спекуляций насчет того, покинет ли Турция НАТО, вступит ли в ШОС и так далее. Пока что турецкое руководство подыгрывает этим разговорам, используя их для шантажа своих союзников по альянсу. О скором выходе новой Турции из НАТО говорить не стоит, но вести с ней диалог союзникам будет все сложнее.
Шестнадцатого апреля турецкому народу предстоит сделать важный выбор, в какой Турции им предстоит жить, а для международного сообщества наконец-таки появится определенность, с какой Турцией им придется иметь дело в последующие годы.
Как удивительно устроен мир: наш президент отказывается от целого ряда своих полномочий, а Турция, наоборот, собирается укреплять и усиливать президентскую власть. С чем связано такое намерение Эрдогана? Наверное, не только с желанием сделать Турцию более сильной страной, но с собственными амбициями. Однако это внутреннее дело граждан Турецкой Республики. Какой жизни они для себя хотят, за ту и проголосуют. А конфликт турецкого руководства с Германией и Нидерландами был ожидаем. Европа решила проучить строптивого соседа и получила в ответ большую головную боль. Как аукнулось, так и откликнулось.
