С начала года накопления в казахстанском Национальном фонде пошли, наконец-то, в рост, набрав дополнительные 2 миллиарда долларов. Сейчас их общая сумма достигла 63 миллиарда долларов. Напомним, что когда-то на пике – в 2014 году - объемы резервов Нацфонда доходили почти до 77 миллиардов долларов. Затем они вошли в фазу «похудения» и в ноябре прошлого года достигли исторического минимума за последние три с половиной года, опустившись ниже 61 миллиарда тенге. Как нетрудно посчитать, «испарилось» порядка 15 миллиардов долларов.

Нынешнее быстрое восстановление дает некоторые надежды, что стратегический запас страны не иссохнет, как Аральское море. Тем не менее, следует признать, что нынешний рост похож на временное явление. Во-первых, подорожание нефти так и не стало прочным трендом. «Черное золото» по 60 долларов за баррель мы вряд ли увидим.

Во-вторых, скоро предстоят крупные изъятия из Нацфонда – только на финансирование Фонда проблемных кредитов для последующей помощи частным коммерческим банкам планируется выделить 2 триллиона тенге, т.е. почти 6,5 миллиарда долларов. После этой операции Нацфонд сожмется до исторического минимума уже за последние пять с половиной лет.

Тревогу насчет чрезмерно быстрого расходования средств Нацфонда бьют не только общественные эксперты, но и государственные руководители. Недавно на парламентских слушаниях спикер Сената Касым-Жомарт Токаев выразил мнение, что Нацфонд «расслабляет правительство». «Нынешняя практика использования средств Национального фонда в долгосрочной перспективе может привести к снижению эффективности экономической политики правительства из-за присутствия постоянного финансового источника для оперативного решения текущих проблем», - заявил спикер.

Однако это не совсем верно. Касым-Жомарт Кемелович, наверное, не в курсе, что говорить о снижении эффективности экономической политики уже поздно. Экономическая политика давным-давно зависит от нефтяных доходов, и по-другому никогда и не было.

Просто одно время бюджет объявили нефтяным, перечисляя все поступления от нефтяного сектора в Нацфонд. Но это всегда было чисто условным, искусственным разделением, поскольку ежегодно из Нацфонда нефтяные деньги по каналам гарантированных и целевых трансфертов все равно перетекали в бюджет. Так что нефтяного бюджета у нас никогда не было и в обозримом будущем не будет. И самое главное, что эта модель сложилась с разрешения парламента, включая сенат. Ведь именно он утверждает и бюджет, и трансферты из Нацфонда.

Можно, конечно, сказать, что у парламента не было иного выхода, но это не так. Прояви он политическую волю, то мог бы отсечь часть трансфертов из Нацфонда, от которых бы население не пострадало, в том числе нынешние 2 триллиона тенге на поддержку банкиров.

Проблема вовсе не в размере расходовании средств Нацфонда, а целях. Сейчас они идут на текущее потребление, на проедание, не инвестируются в активы, которые будут приносить отдачу. Даже если формально они направляются на инвестиционные нужды, в том числе через нацхолдинги и нацкомпании, на самом деле за этим стоит лишь затыкание финансовых дыр.

Нужно отбросить иллюзии насчет того, что у нас будет построена несырьевая экономика, и доходы от нефти потеряют значение. С чего вдруг? Нефтяная отрасль на подъеме. Началась коммерческая добыча на крупнейшем месторождении Кашаган. Запущен проект по удвоению добычи на лидирующем сейчас месторождении Тенгиз.

А что в несырьевых отраслях? В них нет ни одного не то что сопоставимого, а хотя бы просто серьезного проекта, способного приносить экспортную прибыль. А раз, так, то откуда ей взяться? Нужно принять как данность, что нефтегазовая отрасль будет доминировать в экономике. А стало быть, нужно не фантазировать о том, как лучше использовать Нацфонд, а разработать по-настоящему серьезную вещь - стратегию управления нефтегазовыми поступлениями. Она должна предусматривать четкие индикаторы, какая доля может инвестироваться в экономику, какая доля идти на финансирование текущих расходов и какая – на накопление. Ничего сложного в этом нет, это обычная бухгалтерия любой семьи, ведущей бюджет.

Всякое изменение соотношения этих долей, «чрезвычайные» трансферты, тем более на финансирование нужд коммерческих субъектов – от частных банков до нацкомпаний - недопустимо. Необходимо установить внятные цели – для чего сберегаются и во что вкладываются средства Национального фонда. Сейчас эти формулировки размыты, что и позволяет тратить их на все что угодно, вплоть до субсидирования ставок потребительских кредитов на покупку автомобилей.

Такой волюнтаризм пора прекращать. Нынешняя модель Национального фонда уже полностью себя исчерпала и в новых экономических реалиях нуждается в коренном пересмотре. Начать нужно с принятия отдельного закона «О Национальном фонде Республики Казахстан» и выведении норм о нем из Бюджетного кодекса. Это нужно, чтобы установить принципиальное разграничение: Нацфонд не является частью бюджета, его функции совершенно иные.