Пандемия коронавируса развивается совершенно не по тому сценарию, который прогнозировали эксперты. Ожидаемый пик заболеваемости давно превышен. И то, что еще в апреле-мае называлось пиком, как выяснилось, только начало. Так называемая «вторая волна» сейчас уже не актуальна, поскольку мы далеко не справились с первой. Поэтому нужно думать о принципиальной смене тактики. Готовиться не к мимолетной ЧС, а к затяжному бедствию со сложными последствиями.
Все это касается и экономического кризиса, вызванного обвалом цен на нефть и ограничениями из-за карантина. До этого складывалась красивая картинка, что во втором квартале наступит пик спада ВВП, а потом быстро начнется восстановление, и по итогам года даже выйдем на рост. Это называлось V-траектория. Потом допустили, что осенью экономическая ситуация временно осложнится, т.е. сложится W-траектория.
Но реальность, как обычно, сломала эти умозрительные построения. Теперь уже похоже, что сценарий может пойти по L-траектории. А мы к этому не готовы. Ведь тактика противодействия кризису была рассчитана на то, что нужно подтолкнуть экономику к быстрому подъему со дна спада.
Министерство национальной экономики коренным образом скорректировало свой прогноз и по итогам года ожидает спад ВВП на 0,9%. Но этот расчет с точностью до десятой процента представляется гаданием на кофейной гуще.
В Китае недавно власти впервые в новейшей истории приняли решение отказаться от целевого показателя по росту экономики. Они признали, что сейчас слишком много факторов неопределенности, чтобы более-менее точно спрогнозировать динамику ВВП. Безусловно, здесь есть идеологический посыл, поскольку китайская экономика впервые может показать нулевые темпы роста, и никто не хочет ставить это целью.
Но для Казахстана этот пример важен из практических соображений – нам также следует задуматься о том, чтобы отказаться ставить во главу угла цифры роста экономики. В рыночных странах увеличение ВВП рассматривается как следствие проводимой экономической политики. У нас, наоборот, – как самоцель. Из-за этого приходится «натягивать» статистику на реалии и подгонять меры к искусственно поставленным ориентирам. Экономическая политика становится чрезмерно идеологизированной. Идет погоня за цифрами.
Яркое подтверждение – желание добиться хороших показателей ВВП после завершения пандемии, хотя изначально для этого оснований нет. В странах, где в структуре экономики преобладают сферы, создающие добавленную стоимость, при снятии карантинных ограничений этот процесс возобновляется, генерируя доход. У нас, к сожалению, большинство отраслей связаны с перераспределением стоимости. Поэтому при снятии карантинных ограничений ничего не генерируется, просто остатки средств перераспределяются. Надежда только на вливания со стороны государства. Оно, в свою очередь, может рассчитывать только на улучшение конъюнктуры нефтяных цен.
Стоимость нефти вышла, наконец, из коридора 20-30 долларов за баррель, но все равно остается очень низкой, чтобы обеспечивать нужный уровень поступлений в бюджет и деловую активность. Надеяться на ее дальнейший рост пока не приходится. Главным локомотивом восстановления мировой экономики и спроса на энергоресурсы должен был стать Китай, но там ситуация неоднозначная. В мае промышленное производство в КНР выросло на 4,4% – значительно медленнее, чем ожидалось. К тому же вновь началась вспышка инфекции – на этот раз уже в столице. В США и ЕС ситуация еще сложнее. Так что следует радоваться хотя бы тому уровню, который держится последнее время – около 40 долларов за баррель. Нынешний год уже назван самым драматичным в истории для нефтяных рынков, поэтому он еще преподнесет немало сюрпризов.
Очевидно, что нужно срочно пересматривать экономические ориентиры на этот год, которые в экстраординарных условиях не могут оставаться прежними. Во главе угла должны быть показатели доходов населения, обеспечения рабочих мест, загрузки отечественных предприятий, максимального импортозамещения.
