Ответ на вопрос о том, насколько своевременно власти той или иной страны начали реагировать на пандемию коронавируса, и по каким причинам запоздала их реакция на нее, становится сейчас судьбоносным для политического руководства многих государств, действия которых к тому же значительно различаются по формату принимаемых мер и их результатам.
У ВОЗ все ходы записаны
Казахстан здесь не является исключением. Хотя официальная статистика распространения коронавируса и смертности от него выглядит благополучнее на фоне драматических данных по Китаю, Италии, Испании, США и других стран, тем не менее, инфекция уже распространилась практически по территории всего Казахстана. А если учесть, что за пределами Нур-Султана и Алматы возможности медиков противостоять ей гораздо скромнее, то можно предположить, увы, что для нашей страны здесь все худшее только начинается.
На обывательском уровне преобладает, конечно же, критическая оценка реакции казахстанских властей на распространение коронавируса, которые сначала довольно либерально относились к незащищенности от него отечественных авиагаваней, для которых к тому же был введен режим «открытого неба». Лишь на днях аэропорты Нур-Султана и Алматы были окончательно закрыты для международных рейсов. Массу вопросов вызвали и жесткие меры карантина, парализовавшие деловую жизнь в обоих столицах, при том, что не во всех развитых странах прибегают к ним и имеют при этом вполне благополучную медицинскую статистику.
Как бы то ни было, важнее в этих спорах установить точную дату отсчета времени для начала эффективной борьбы с коронавирусом. Здесь наиболее надежным источником выступает документация Всемирной организации здравоохранения, точнее, ее Стратегический план по обеспечению готовности и реагирования (WHO Strategic Preparedness and Response Plan) на новый коронавирус. В нем указывается, что уведомление о ряде случаев пневмонии в городе Ухань китайской провинции Хубэй было получено ВОЗ 31 декабря. Через неделю – 7 января – китайские власти подтвердили, что имеют дело с новым коронавирусом, которому было присвоено временное название 2019-нКоВ (теперь COVID-19). 11 января был зафиксирован первый летальный исход, а 12 января – первые случаи инфицирования медперсонала, контактировавшего с заболевшими в Ухане. Первые случаи заболевания были зафиксированы за пределами Китая – в Таиланде, Японии и Южной Корее.
10 января ВОЗ опубликовала адресованный всем странам комплект информационных документов в отношении подготовки и реагирования на отдельные случаи и очаги COVID-19. В них включили рекомендации по ведению подозрительных случаев, способам выявления заболевших и наблюдения за ними, отбору и анализу лабораторных образцов, лечению пациентов, предупреждению дальнейшего распространения вируса, борьбе с передачей инфекции в медицинских учреждениях, поддержанию необходимого запаса и поставок материалов, информированию общественности об инфекции COVID-19. Был распространен также перечень контрольных вопросов по оценке готовности стран, список оборудования и изделий медицинского назначения, необходимых для борьбы с коронавирусом.
Гладко только на бумаге
Тогда же было отмечено, что ограничение перемещения людей и товаров в случае чрезвычайных ситуации в области общественного здравоохранения может быть неэффективным, ибо затруднит оказание жизненно необходимой помощи и технической поддержки, помешает ведению бизнеса и негативно повлияет на экономическую ситуацию в затронутых инфекцией странах. Все это как раз сейчас и испытывают на себе крупнейшие города Казахстана – Нур-Султан и Алматы в условиях жесткого карантина. Правда, в ВОЗ констатировали, что меры по временному ограничению перемещения людей могут быть полезны на начальном этапе вспышки эпидемии. Но в любом случае рекомендовалось провести анализ рисков и экономической эффективности подобных ограничений до их введения, чтобы убедиться в их целесообразности. Был ли проведен такой анализ властями Казахстана, остается неизвестным.
Примечательно также, что в ВОЗ считают информирование населения страны о рисках и взаимодействие властей с местными сообществами одним из важнейших мероприятий общественного здравоохранения во всех странах. Поэтому их правительствам предлагалось обеспечить готовность к быстрому, регулярному и прозрачному информационному взаимодействию с населением. Для этого необходимо было подготовить средства массовой информации и специалистов по взаимодействию с местными сообществами, другие информационные сети к возможности выявления случаев заболевания и к принятию необходимых ответных мер. Увы, вместо этого, как видно сейчас в Нур-Султане и Алматы, жесткие карантинные ограничения значительно затруднили издание и распространение печатных изданий, сузили диапазон доступной информации для отечественных телеканалов и других СМИ, получающих ее теперь в основном только от чиновников. В это время соцсети практически полностью отданы на откуп слухам и прочей недостоверной информации.
Не особо отвечала рекомендациям ВОЗ и политика казахстанских властей в отношении пунктов въезда в нашу страну. Так, в ВОЗ рекомендовали выделить в этих пунктах подходящее место для тех пассажиров, у которых наблюдались признаки и симптомы, отвечающие случаям с подозрением на COID-19, для опроса и осмотра их безопасным способом (в том числе с предоставлением средств индивидуальной защиты), не нарушающим их достоинства. Вместо этого, как известно, по салонам самолетов, прибывших в Казахстан, в лучшем случае прохаживались медработники, записывавшие на слух контакты пассажиров и попутно замерявшие скопом их температуру. Но известно и о других случаях, когда пассажиров вообще никто не осматривал, и они по прилету спокойно разъезжались по домам! Каким-то пассажирам потом медики звонили на дом, чтобы узнать их состояние.
В ВОЗ же рекомендовали обеспечить лицам с подозрением на инфекцию доступ к дальнейшему медицинскому наблюдению на основе соглашений с местными медицинскими учреждениями в отношении изоляции, лечения, отбора и перевозки образцов для лабораторного исследования, наличия протоколов ведения и маршрутизации пациентов для безопасной транспортировки пациентов и контактировавших с ними лиц в специализированные медицинские учреждения. Кроме того, предлагалось в пунктах въезда предоставлять пассажирам информацию об этой болезни, мерах профилактики, позволяющих снизить риск заболевания, куда и когда обращаться за медицинской помощью.
Еще ВОЗ рекомендовала обучить и оснастить национальные группы быстрого реагирования для расследования случаев, подозреваемых в отношении COVID-19, и первичного лечения пациентов. Предлагалось также обеспечить наличие программ по профилактике инфекции и инфекционному контролю (ПИИК) для защиты медработников от инфицирования коронавирусом, а медучреждения – от распространения инфекции в них. Такие программы должны осуществляться под контролем специально назначенных и обученных групп специалистов или координаторов ПИИК при поддержке национальных должностных органов и руководства лечебных учреждений.
Следовали власти Казахстана всем перечисленным рекомендациям ВОЗ, пока неизвестно, как и то, когда собственно они взялись за решительную борьбу с коронавирусом. Но уж точно, что у нас отсчет времени в этой борьбе пошел не с 10 января, а как минимум лишь спустя полмесяца, точнее, с 26 января, – в этот день глава государства поручил правительству принять конкретные меры по недопущению распространения коронавируса на территории Казахстана. Тогда же была создана межведомственная комиссия и предпринят ряд конкретных шагов, хотя при этом международные рейсы по-прежнему продолжали свободно прибывать в нашу страну. Президентский указ о введении чрезвычайного положения был подписан 15 марта, и то после того, как были обнаружены первые случаи заражения коронавируса в стране, а его эпидемия практически без ограничений уже шагала по всему Казахстану.
